Джаханнам, или До встречи в Аду - Страница 86

Суриков в кабинете совещался с редактором местной телекомпании. При виде генерала редактор поспешно откланялся.

– Тебе надо уехать, – сказал Рыдник, как только за посетителем закрылась дверь.

– Почему?

– Почему?! Вот почему!

На стол полетели снимки с места расстрела. Суриков растерянно уставился на залитое кровью, неузнаваемое лицо прокурора.

– Пять трупов, – заорал Рыдник, – пять! И еще грузовик с курами! Ты чем вообще думаешь, когда людей заказываешь? Это тебе не бензином торговать!

– Я?!

– Ты. Ты. Ты где такое дубье нашел, ты вообще понимаешь, что все чудом проскочило? Они вообще не должны были останавливаться, по инструкции! Если стреляют, охрана первым делом должна обеспечить безопасность охраняемого объекта, то есть по газам – и вперед! А они из машины полезли! А ну как они твоего киллера подстрелили б? Где бы ты был?

– Ты хочешь сказать, это я?

– А кто еще? Может, Данила?

– Да я клянусь…

Рыдник ласково взял партнера за галстук.

– Слушай меня, Тема, – сказал он, – слушай очень внимательно. Ты влип. Ты влип по самые ушки. Ты влип с Данилой, у которого ты отнял завод. Ты влип со мной, потому что ты обещал дать мне треть и кинул меня. Ты влип с губернатором, которому ты обещал то же самое. Ты даже копейку с «Лады» помылил себе, и ты влип с этой «Ладой». А еще ты влип с прокурором, и ты понял, что тебе никто не будет помогать, потому что ты не умеешь дружить. И тогда ты решил выпутываться сам. И начал с прокурора. Так вот, ты сделал одну ошибку. Расследованием этого убийства занимаюсь я. И я не буду отмазывать человека, который только что меня кинул. Если ты не хочешь сидеть, ты должен сделать две вещи. Первая – передать управление «Росско» указанной мной компании. Вторая – ты должен уехать. Ты понял?

– Я понял. Одним выстрелом двух зайцев, да? Андриенко с тобой воевал, ты убил Андриенко, а теперь еще хочешь повесить это на меня?

Рыдник усмехнулся:

– Повесить? Да мне достаточно это расследовать!

– Знаешь, в чем твоя ошибка, Савелий? Ты опоздал на день. Ты мог замочить Андриенко, свалить это на меня и прибрать к рукам завод, пока я буду бегать. Но сейчас ты этого уже не можешь сделать. Потому что иначе завод заберет Данила.

– Я могу договориться с Данилой.

– Ты никогда не договоришься с Данилой. Ты думаешь, Даниле нужен завод? Ему нужна моя шкура. Моя и твоя, потому что мы были вместе. Ты всегда брал с завода сколько хотел, Савелий. Я тебе ни в чем не отказывал. Если ты меня выгонишь, на завод придет человек, который поклялся тебя уничтожить. Мы в одной лодке, Савка. Не бери меня на испуг. Я пуганый.

– Ты передаешь мне акции?

– Это твои акции, Савка. Я никогда с этим не спорил. Но я не могу в критический период менять структуру собственности компании. Давай преодолеем вместе этот кризис…

Суриков не договорил.

Рыдник повернулся, хлопнул дверью и вышел.

Суриков вздохнул и принялся набирать телефон губернатора.

* * *

Сурикову пришлось просидеть в приемной почти час.

Когда он зашел внутрь, губернатора в кабинете не было. Вместо него за низким кофейным столиком расположились двое: супруга губернатора и генерал-майор ФСБ.

Суриков на секунду приостановился.

– Садитесь, Артем Иванович, – сказала губернаторша, – наконец-то вы пришли не только к Федоровскому, но и ко мне. И как у вас смелости хватило сюда приходить! После всего, что вы говорили с экрана!

Суриков пожал плечами и сел.

– Я думаю, Ольга Николаевна, – сказал он, – пришла пора объясниться.

– Разумеется. Я очень хочу услышать, почему деньги, полученные под ярусоловы, пошли в Кремль, чтобы сместить моего мужа с должности.

– Ольга Николаевна, это ложь. Мы здесь все старые партнеры, и почти месяц нас пытаются поссорить и развести. Вчера стало ясно, кто хочет нас поссорить. Данила Милетич, он же Баров. Человек, который ненавидит всех нас.

Губернаторша и Рыдник молчали.

– Ольга Николаевна, я сожалею о наших взаимных разногласиях. Но я пришел с миром. Мы должны вместе держать оборону против Барова.

– Почему? – спросила губернаторша.

– Потому что это не только мой завод, это и ваш завод. Это ваша собственность.

– Если это моя собственность, я хочу ее получить, – сказал Рыдник.

– Господа, я никогда не отрицал, что акции ваши. Я всегда говорил, что мы партнеры. И в ваш счет, как в счет партнеров, я делал кучу выплат. Если на завод приходит Баров, все эти выплаты становятся хищениями. Вы оказываетесь в его руках. Я давал вам все, Данила вам не даст ни копейки. Это же человек, который собственную дочь пожадничал выкупить. Это человек, который развел всех нас!

– А прокурора убить он тоже тебя развел? – спросил Рыдник.

Суриков подскочил.

– Это… это неправда! Да у Андриенко полкрая врагов! Мало ли кто мог его убить, это… это… важно не кто его убил, а кого за это накажут!

– Вот именно, – важно промолвила губернаторша. – Может быть, Артем Иванович, вы и не убивали прокурора. Только проблема в том, что в результате всей этой истории вы в самом тяжелом положении. И если вы хотите, чтобы мы вам помогали, вы должны исполнить свои обязательства перед нами.

– Господа, я готов отдать акции, но не сейчас, не в момент, когда все с ног на голову…

– Артем, когда-то мы приняли твою сторону против Данилы. Ты обещал нам по трети завода, а выдал копейки. Если ты хочешь, чтобы мы тебе помогали, – рассчитайся по старым обещаниям.

– Послушай, Савка. Вот ты говоришь – переведи счета. Ты предлагаешь мне японскую фирму. А наши управляющие – корейцы. Ты знаешь, как корейцы относятся к своим бывшим японским оккупантам? Ты знаешь, что наш управляющий родился в японском концлагере…