Джаханнам, или До встречи в Аду - Страница 131

131

Травкин и Яковенко лежали в снегу, в метре друг от друга, и внимательно смотрели то на сверкающий наст за стеной, то на трехэтажное здание заводоуправления.

Здание было немаленьким. Архитектурный план, спешно добытый в БТИ, исчислял его длину в сотню метров и ширину – в двадцать восемь. Внутри – три лестницы, одна центральная и две по бокам, и все лестницы шли на третий этаж насквозь, не кончаясь неожиданными тупиками и закоулками. Боковые лестницы имели ширину пролетов в метр двадцать, центральная лестница имела аж три метра, и если верить плану, боковую стенку из дрянной панели можно было запросто проломить БТРом.

Преимущества на этом кончались.

Оцепление, по приказу Халида, было отодвинуто на триста метров от заводоуправления, и скрытно выдвинуться к объекту со стороны площади не представлялось возможным. Цифра 300 наводила на самые печальные размышления. Взрыватели НУРСов 9М22М «Град-Т» взводились на расстоянии ста пятидесяти метров, и, как было уже ясно, в линию оцепления из-за бетонного забора целились не меньше полудюжины этих благородных инструментов экспорта революции.

Если бы террористы захотели, они бы могли оставить от оцепления, с танками и без, ровно то, что 135-я дивизия оставила от острова Даманский в пятистах километрах отсюда: то есть тщательно вспаханную землю, удобренную солдатскими пуговицами да костьми. Это уже не говоря о том, что подобное оружие, вкупе со «Шмелями», могло разнести любую заводскую установку, уничтожив вместе с ней и отряд, вздумавший выдвинуться к объекту с тыла под прикрытием промышленных сооружений.

Высадка с вертолетов на плоскую крышу здания была малореальной: наблюдатели предполагали наличие у террористов ПЗРК.

На заводе была недавно смонтирована неплохая система безопасности. Вдоль бетонного забора на расстоянии в сто – сто пятьдесят метров друг от друга были расставлены телекамеры с датчиками движения. Телекамеры были закреплены на пятиметровых столбах, и после того, как террористы зашли на завод, они употребили эти столбы немного неожиданным образом.

Рабочие-монтажники под руководством автоматчиков развесили на осветительных мачтах заранее припасенные лозунги. На зеленых полотнищах черным было выведено любезное: «Добро пожаловать в Ад!» Еще одно такое же приглашение, на радость CNN, висело в окнах заводоуправления. Майор Яковенко не в первый раз видел эту надпись. Редкий грозненский забор не был украшен ею в девяносто пятом году.

Видеокамеры были смонтированы не только по периметру, но и на основных установках. Работы вело хабаровское ООО «Вартан», и руководителей этого «Вартана» ФСБ вот-вот обещала из Хабаровска привезти. И хотя видеокамеры не спасут ни от штурма, ни от скрытого проникновения на завод, ясно было, что они очень и очень его затрудняют. Особенно если пообещать расстреливать по пятьдесят заложников за каждое нарушение периметра.

В этих условиях единственным способом скрытого выдвижения к объекту было проникновение через кабельные каналы – удобные тоннели полутораметровой высоты, по стенам которых на полках крепились силовые кабели, снабжающие установки энергией. Каналы шли ко всем установкам; смотровые колодцы, через которые можно было проникнуть наружу, располагались через каждые 150-200 метров.

Даже если показавшие себя неплохими тактиками террористы заминировали канал, проходивший непосредственно под заводоуправлением, они не могли поставить под контроль десятки смотровых колодцев на всей территории завода.

Послышался рев мотора. На сопочку, давя свежевыпавший снег, взлетел мощный «Хаммер». Из него выпрыгнул Терентьев в сопровождении двух офицеров-новичков. Терентьев был одет в камуфляж, на плечах красовались две упитанные звездочки.

– Эй, – заорал Терентьев, – эй, Саша, подойди-ка сюда.

Солнечный блик на вершине установки сместился и дрогнул: наблюдатель перевел бинокль на генерала.

– Эй!

Терентьев потерял терпение и сам шагнул в снег. Яковенко и Травкин, понимая, что дальше лежать бесполезно, поднялись и побрели к джипу.

Яковенко и Терентьев терпеть не могли друг друга: формальным поводом тому послужила история, случившаяся через три дня после назначения Терентьева начальником управления «С».

Получив пост, генерал-лейтенант тут же полетел в Грозный. Он летел в полной уверенности, что республика находится под контролем федеральных сил: он сам об этом слышал каждый день по телевизору.

К этому времени русские солдаты, находившиеся в Грозном, могли перемещаться по городу не иначе, чем вооруженными группами минимум из пяти человек. Любой одинокий русский, остановленный кадыровским патрулем, равно как и любой одинокий чеченец, остановленный патрулем российским, не имел шанса выжить.

Самым главным правилом было – ни во что не вмешиваться и ни при каких обстоятельствах не останавливать мчащиеся навстречу автомобили, полные вооруженных людей с надписями «кадыровский спецназ» на спине. Во-первых, это может быть не кадыровский спецназ – и тогда начнется стрельба. Во-вторых, если это кадыровский спецназ, стрельба начнется все равно.

Генерал Терентьев этих правил не знал, и когда охрана по его приказу остановила набитый людьми «гелендеваген», началась стрельба. Охраны у Терентьева было до черта: обстрелявшие их чеченцы укрылись на территории полуразрушенной фабрики, по рации запросили подкрепление, а фабрику блокировали. Через пять минут на место событий подъехала группа Яковенко.

– Давай ты прочесывай цех с тыла, а я с фасада, – скомандовал Терентьев.

131