Джаханнам, или До встречи в Аду - Страница 58

Собралась вся кафедра; на день рождения прилетела вся обширная родня Кацев, а жена Михаила Моисеевича, Соня, приготовила исключительную фаршированную щуку и яблочный пирог.

– У меня вчера была удивительная встреча, – сказал Михаил Моисеевич, накладывая себе изрядный кусок гефилте фиш, – то есть я до сих пор не могу прийти в себя. Вы представляете, сижу я на кафедре, проверяю работы студентов, и вдруг – стук в дверь. Я открываю – на пороге парень совершенно бандитского вида. Бритый, в кожаной куртке, и лицо, как у хулигана. И что, вы думаете, этот парень-таки хочет узнать? Он хочет узнать, сколько килограммов взрывчатки понадобится, чтобы нанести Кесаревскому НПЗ максимальный ущерб.

– И что ты сказал ему? – полюбопытствовал двоюродный брат Михаила Моисеевича, давно эмигрировавший в США и работавший на одну из крупных американских химических корпораций.

– Я сказал ему, что если они хотят найти для этой проблемы остроумное и экономное решение, им почти не нужно взрывчатки. Им нужен только инициирующий заряд, который они заложат в бензовоз. Я ему сказал: «Молодой человек, ни в коем случае не стоит забывать, что продукция нефтеперерабатывающего завода сама по себе является взрывчаткой».

– Но я надеюсь, ты поставил в известность полицию? – спросил сын Михаила Моисеевича, который тоже давно уехал из России и сейчас командовал подразделением израильских бронетанковых войск, охранявших Голанские высоты.

– Ах да, – огорчился Михаил Моисеевич, – разве я забыл сказать? Этот молодой человек был из ФСБ. Они работают над обеспечением безопасности граждан Кесарева и очень обеспокоены состоянием самого взрывоопасного объекта в городе. То есть я очень рад. что эти люди, вместо того чтобы разыскивать диссидентов, наконец занялись нужной работой. Очень приятный молодой человек, хотя и совершенно бандитского вида. Майор Якушев. Сергей Михайлович Якушев, да, вот так его и звали.

* * *

В ту же самую ночь, когда Михаил Моисеевич поглощал фаршированную щуку и рассказывал родственникам и сослуживцам о своей посильной помощи службам безопасности, Серега Якушев и Висхан Талатов встретились на конспиративной квартире ФСБ, на втором этаже покосившейся пятиэтажки. Они сидели в шестиметровой кухоньке за пожелтевшим пластиковым столом. Якушев сварил Висхану кофе, а себе из холодильника вынул запотевшую банку пива.

– Вам нужны четыре бензовоза, – сказал Якушев.

– Почему четыре?

– Ты один да еще трое приедут. Итого четыре бензовоза, регистрация и права. В городе полно частных бензовозов. Старенький японец стоит десять штук.

– А почему бензовозы? – уточнил Висхан.

Якушев, вздохнув, открыл холодильник. Висхан слегка напрягся, но все, что майор ФСБ вынул оттуда, была увесистая пачка сливочного масла и кусок колбасы с глазками нечистого жира. Якушев отрезал от колбасы порядочный круг, густо сдобрил его маслом и запихнул вместе с хлебом в рот. Оставшееся масло он бережно завернул и теми же руками, которыми ел колбасу, поставил перед Висханом.

– Берем стандартную тротиловую шашку, – сказал Якушев, – четыреста грамм. Плюс электродетонатор, провода и будильник китайский обыкновенный с батарейкой типа «крона». Много ты можешь взорвать?

– Этой хлопушкой?

– Теперь предположим, ты получил задание взорвать такой шашкой нефтеперерабатывающую установку. У тебя куча головной боли: ты должен пройти на завод так, чтобы тебя не заметили, ты должен прикрепить шашку в правильном месте. Но даже если ты сделаешь все правильно и установка сгорит, соседняя установка может не загореться, потому что она слишком далеко.

Висхан сидел совершенно невозмутимо, расставив локти и глядя куда-то вдаль. Сколько бы Якушев с ним ни общался, каждый раз при встрече с чеченцем у него мурашки ползли по коже.

– А теперь смотри, – сказал Якушев, – можно взять бензовоз и прикрепить половинку шашки – всего двести грамм – внутри цистерны, у самого люка. Там, где больше всего бензиновых паров. А потом водитель заезжает на автовесовую и наполняет цистерну бензином, но не целиком, а где-то наполовину, чтобы бензина было меньше, а паров было больше. А потом он едет по заводу и останавливает бензовоз в двадцати метрах от установки. Ставит таймер и уходит.

– А по заводу можно проехать?

– Может, если ты заехал с пятой проходной. Там неделю назад снесли забор и проложили временную дорогу. И сейчас бензовоз, если он заехал на пятую проходную, едет прямо по заводу.

Чеченец встал и задумчиво подошел к окну. Было уже четыре часа утра; солнце еще не взошло, но над гаванью внизу разливалось зыбкое молочное сияние: это от воды отражались фонари и сигнальные огни. Сергей откинул занавеску и встал рядом с ним.

– Красиво, – сказал Сергей.

– Да. Когда ночь близится к концу, Аллах спускается на ближнее небо.

– И ты правда в это веришь?

– Я верю в то, – ответил чеченец, – что человеку в этом мире не принадлежит ничего, и даже его собственная жизнь дается ему во временное пользование.

Майор ФСБ искоса взглянул на своего собеседника.

– Что тебе сделал Ваха Хасаев?

– Это мое дело.

– А если он женится на твоей сестре?

– Этого не будет, – сказал чеченец, – я убью ее собственными руками.

* * *

Халид приехал в часть спустя три дня после конца учений. У пристани на волнах покачивался белобокий катер, солдаты заносили в него пакеты с едой и водолазные баллоны, и тут же, на пристани, носами к морю стояли несколько машин. Халид и Костя Покемон дружески обнялись.

– Саня, – представили Халида всем присутствующим.